С 1 сентября
Sep. 1st, 2016 08:48 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
gobis"Ты помнишь, Антуан?" - предваряет репост в социальной сети какой-нибудь лохматой древности подруга Катька, с которой мы сидели за одной партой, вместе сбегали с физкультуры, гоняли тараканов в квартире бабушки Франкенштейн, и прочее, и прочее.
Это цитата из книги, которую мы читали и любили лет с 13. Когда ещё на обложках не ставили вот этого вот лицемерного "16+", "18+" и пр. Цитата, которая сразу всё вот это подразумевает:
"Все мужчины, когда они уже стали мужчинами, с умилением вспоминают о школе. Все, кроме меня, потому что я в ней издыхал от скуки. Иногда я встречаю своих бывших школьных товарищей. И каждый раз при встрече у них запотевают глаза. И каждый раз они начинают разговоре одного и того же: Ах! Черт возьми! Как они цепляются за черную доску! Преданы забвению придирки, заковыристые вопросы на экзаменах, сочинения, домашние задания, гнусные письменные контрольные врасплох, которые ушлые учителя устраивали в конце урока, когда мы в мыслях уже были за воротами нашей тюрьмы. Преданы забвению школьная сирена, злобным воем извещающая о начале учебного года, гнусная математика, подлые докладные записки учителей директору школы о прилежании и поведении учеников, некоторые из которых — и на меня в том числе — по содержанию напоминали надписи на стенах общественных клозетов. И после всего этого мои приятели испытывают ностальгию по этим временам, с благоговением вспоминают школьные годы. Естественно, в то время они не были женаты, не носили на голове рога, не подвергались проверкам, не облагались налогами, не платили взносы, не служили в армии, не были инвалидами, не боролись за минимальную гарантированную зарплату, за свой средний полезный вес, за Демократический союз труда, за социальное обеспечение, не выступали против нового франка и против своей тещи. И все-таки вспомните хорошенько, ребята: все это уже было и тогда. Мы были по рукам и ногам опутаны паутиной распорядка дня, мы находились под постоянным надзором, мы подвергались унижениям! С нами грубо обращались, над нами издевались, нам присуждали премии, нас аттестовывали, нас классифицировали, нам объявляли выговоры! А диплом бакалавра в то время свободно не продавался в универсаме «Призюник», как теперь.
Уже тогда мы отбивали друг у друга девчонок. Мы, как звери, наставляли рога друг другу и делали это не хуже, чем, взрослые, а может быть, даже с большей жестокостью! «Ты помнишь, Антуан?» Как же мне не помнить эти ненавистные утренние часы, когда я тащился в школу, как на эшафот, жалея о своей теплой постели, о мамуле, о своих игрушках, о своем загубленном детстве — о всем том, что наши добрые наставники с ворчанием сдирали с нас, как ощипывают пушок с желторотых цыплят! — Да! Они здорово ощипали мою юность! По волосинке выщипали мою беспечность и нашпиговали меня своими размноженными на ксероксе разносторонними глубокими знаниями. Есть от чего невзлюбить Монтеня, возненавидеть Цицерона, поносить Пифагора.
«Ты помнишь, Антуан…» Эти придурки жалеют о своем прошедшем детстве! Я, конечно, тоже. Но я особенно жалею о том, что не насладился им сполна, без остатка, без всяких ограничений. А детство у меня было одно, и я волей-неволей принес его в дар Обществу! Я задушил его своими руками на уроках. Оно скрючилось от сиденья над книжками. От ругани и наказаний мое детство иссохло и зачахло. Вот, что случилось с моим детством, и все это потому, что так требует установленный Порядок. Я назначал свидания с природой и (я не боюсь этого слова) подкладывал ей свинью, не являясь на свиданье с лесами и полями, цветами и бабочками, с весной и девчонками. Совершенно верно, Нил — самая длинная река в мире, формула этиловой кислоты — СНЗСООН, а Гренландия принадлежит Дании. Ну и что из этого? Разве то, что я знаю это, вернет мне безвозвратно потерянные золотые денечки моего детства!"
Сан-Антонио
Это цитата из книги, которую мы читали и любили лет с 13. Когда ещё на обложках не ставили вот этого вот лицемерного "16+", "18+" и пр. Цитата, которая сразу всё вот это подразумевает:
"Все мужчины, когда они уже стали мужчинами, с умилением вспоминают о школе. Все, кроме меня, потому что я в ней издыхал от скуки. Иногда я встречаю своих бывших школьных товарищей. И каждый раз при встрече у них запотевают глаза. И каждый раз они начинают разговоре одного и того же: Ах! Черт возьми! Как они цепляются за черную доску! Преданы забвению придирки, заковыристые вопросы на экзаменах, сочинения, домашние задания, гнусные письменные контрольные врасплох, которые ушлые учителя устраивали в конце урока, когда мы в мыслях уже были за воротами нашей тюрьмы. Преданы забвению школьная сирена, злобным воем извещающая о начале учебного года, гнусная математика, подлые докладные записки учителей директору школы о прилежании и поведении учеников, некоторые из которых — и на меня в том числе — по содержанию напоминали надписи на стенах общественных клозетов. И после всего этого мои приятели испытывают ностальгию по этим временам, с благоговением вспоминают школьные годы. Естественно, в то время они не были женаты, не носили на голове рога, не подвергались проверкам, не облагались налогами, не платили взносы, не служили в армии, не были инвалидами, не боролись за минимальную гарантированную зарплату, за свой средний полезный вес, за Демократический союз труда, за социальное обеспечение, не выступали против нового франка и против своей тещи. И все-таки вспомните хорошенько, ребята: все это уже было и тогда. Мы были по рукам и ногам опутаны паутиной распорядка дня, мы находились под постоянным надзором, мы подвергались унижениям! С нами грубо обращались, над нами издевались, нам присуждали премии, нас аттестовывали, нас классифицировали, нам объявляли выговоры! А диплом бакалавра в то время свободно не продавался в универсаме «Призюник», как теперь.
Уже тогда мы отбивали друг у друга девчонок. Мы, как звери, наставляли рога друг другу и делали это не хуже, чем, взрослые, а может быть, даже с большей жестокостью! «Ты помнишь, Антуан?» Как же мне не помнить эти ненавистные утренние часы, когда я тащился в школу, как на эшафот, жалея о своей теплой постели, о мамуле, о своих игрушках, о своем загубленном детстве — о всем том, что наши добрые наставники с ворчанием сдирали с нас, как ощипывают пушок с желторотых цыплят! — Да! Они здорово ощипали мою юность! По волосинке выщипали мою беспечность и нашпиговали меня своими размноженными на ксероксе разносторонними глубокими знаниями. Есть от чего невзлюбить Монтеня, возненавидеть Цицерона, поносить Пифагора.
«Ты помнишь, Антуан…» Эти придурки жалеют о своем прошедшем детстве! Я, конечно, тоже. Но я особенно жалею о том, что не насладился им сполна, без остатка, без всяких ограничений. А детство у меня было одно, и я волей-неволей принес его в дар Обществу! Я задушил его своими руками на уроках. Оно скрючилось от сиденья над книжками. От ругани и наказаний мое детство иссохло и зачахло. Вот, что случилось с моим детством, и все это потому, что так требует установленный Порядок. Я назначал свидания с природой и (я не боюсь этого слова) подкладывал ей свинью, не являясь на свиданье с лесами и полями, цветами и бабочками, с весной и девчонками. Совершенно верно, Нил — самая длинная река в мире, формула этиловой кислоты — СНЗСООН, а Гренландия принадлежит Дании. Ну и что из этого? Разве то, что я знаю это, вернет мне безвозвратно потерянные золотые денечки моего детства!"
Сан-Антонио
